-Джек Падлдбри вы арестованы согласно статьям…- под холодное перечисление всех прегрешений, пронумерованных согласно уголовному кодексу, Экзюпери неспешно шагал к эсперу, внимательно улавливая вибрации и предусматривая распространение трещин. Согласно анализу уже показанных способностей, при всем их потенциале, контроль был слаб, точность против подвижной одиночной цели была незначительна. Опасность для быстрого и мобильного киборга была минимальна, но всегда существовала вероятность неизвестных данных. В обычной ситуации EXAI-772 счел бы безопасный захват приоритетной задачей и осуществил его с максимальной скоростью, предотвращая угрозу для окружающих. Но на этот раз ему были даны дополнительные инструкции.
До общественной презентации проекта W.I.S.E оставались считанные дни, и выводить механических псов на охоту не планировалось. Буйство могущественного и нестабильного эспера, с идеей кого-то из верхов неожиданно было предложено, как красивая и эффектная прелюдия для будущего мероприятия.  Имя Джейка последние дни было у всех на слуху, а его выходка на кладбище буквально подняло общественность против него. И каждым своим появлением неизменно привлекал объективы прессы, что показалось соблазнительным. При всей шумихе операция по захвату эспера не изобиловала опасными элементами и выглядела довольно просто и показательно. В самый раз, что бы огорошить публику и заинтриговать до раскрытия проекта.
Экзюпери довезли до района в служебном фургоне и выпустили за несколько кварталов от зоны бедствия. Собрата киборга на операцию почему-то не взяли. IO-861 вообще временно отстранили от миссий, по неизвестным причинам. Даже Лис не смог выловить в потоках информации его текущий статус. Весь путаный инструктаж и объяснения особенностей и важности захвата достались ему одному. Предстояло переставить приоритеты и провести красивый бой, обратив на себя общественное внимание.
Гадать о местонахождении Джека было необязательно, киборг огромными прыжками мчался прямо к эпицентру землетрясения, распугивая удивленных прохожих. И спустя минуту Экзюпери уже монотонно в сухих бумажных словах проговорил, какой эспер был нехороший человек, и как бы ему облегчила судьбу добровольная сдача.